В этой песне KARBID кратко повествует о
том что ему приходилось не просто, но он
не падал духом и продолжал делать даже то, о чем потом мог бы пожалеть. Затрагивает проблемы общества и предоставляет слушателю некоторые факты о себе.
Мне больно ранить идеалы с мечтами, в кривых зеркалах
Хотя сам то, от святости явно, не слабо далековат
Зато обладаю, и обладал, боевым духом, видел Иисус и Аллах
Как я плакал, сдаваясь, бился в припадках, вставал, и вставал
Вилоцераптора хваткой, дробя товар, Чувствовал, как
Кровоточит то место, что бинтовать, нет смысла, ведь я не мыслимо пиздоват
Помню любил, но всё длилось не дольше, совокупности звуков на бит
Что я издавал, дайте мне небо… И я галопом по облакам!
Пламя стараясь, раздувать жарче, чем от меня того требовал Ад
В котором бывал я, неоднократно, сон да и отдых, не волновал
Пока рифмовал… превозмогая усталость с желанием слать всё к хуям
Я снова вставал, назло всем факинг хэйтерам, причинам, погоде, и ебаным рублям!
«Припев»
Пока планета, в пылу сражений за кипу бумаг и власть
Без конца, длиться битва прислуги добра и зла
За места, под блеском злата и Platinum Master Card
Беги скорей отсюда или побыстрей сюда…
#2
Пока на фланге, с волыной порхает архангел нахальный
Мы в катафалке судьбы пролетаем, хлебая Long Island
Рифмуя слэнгом подвальным, потянем по два, На тусу подвалим
За барной Bacardi, Cola, Бокалы, и глаза крали глубже Байкала (яу)
Sunday,Monday,Thursday,Wenesday. Я всегда не трезвый, остаюсь в игре
Кладу на правила правила и манифесты, больно ранить идеалы, естественно
Но падать так привык, KARBID in the buildin' в объятья бездны
Что Зевес небесный аж закашлял от дымка завесы!
Ладно, хер с ним. Движ на даче, клабе или на подъезде, повсеместно
В доску свой, но так то, я нигде не местный, но валюты прессы, интересы
Магнитами так и тянут, Topless Sexy созданий чудесных
Чтобы в ночи этой дикой до конца растаяли вместе мы
Если бы, я только мог железным быть, и сдержанным
А тётьки что вокруг не такими бешено нежными
И если бы, не заносило лавинами снежными
То не тонули бы, мы в реках безудержной грешности